Что есть фундамент государства

ВсёТут

Главное меню

Популярные темы

Общество — базовый фундамент государства

Любое государство — будь оно большим или маленьким, сильным или слабым, богатым или бедным — состоит в первую, вторую и третью очередь, — из людей. И только в десятую очередь — из всего остального.

Иногда говорят, что: «Бразилия — это кофе, футбол и ламбада»; «Россия — это берёзы, медведи, огромные просторы и много-много нефти»; «Саудовская Аравия — это нефть, газ и пустыня»; «Конго — это джунгли, алмазы и медь». Можно ещё и ещё приводить схожие выражения по отношению к тем или иным странам. Конечно, в качестве афоризмов, произносимых «для красного словца», подобные определения допустимы.

В руках неумелых хозяев , те самые полезные ископаемые, или то самое выгодное географическое положение — становятся не плюсом, а минусом, источником множества бед и лишней приманкой для хищных соседей. Только от населения государства, зависит судьба этого самого государства. Это поняли в ряде наиболее развитых стран. Именно поэтому они и развитые. Развитое государство — это государство, которое ОБЯЗАТЕЛЬНО вкладывает крупные средства в своих граждан, которое видит в своих людях не просто толпу, не просто население — а ОБЩЕСТВО. И чем более развитым, зажиточным, образованным, спаянным (законами, кровным родством, традициями, идеологией — роль которой вполне может играть религия) является общество — тем более стабильным, сильным, богатым, является само государство.

В слаборазвитых государствах на людей смотрят как на толпу нахлебников, которые только проедают деньги, вырученные от продажи нефти, золота, алмазов, или леса. Население поддерживается в состоянии постоянной отсталости. Ну а каково население, каково общество — таково и государство.

Общество — это не сборище обезличенных двуногих винтиков. Это нечто вроде живого организма, который функционирует по определённым законам. Эти законы невозможно отменить. Что бы там ни говорили (или писали) создатели различных идеологических учений — ЭТИ ЗАКОНЫ НЕВОЗМОЖНО ОТМЕНИТЬ. Можно лишь приблизить искусственные, человеческие законы — к законам естественным, по которым живёт любое общество. Если законы человеческие максимально приближены к законам естественным — общество гармонично, нормально развивается, люди чувствуют себя комфортно. Если
законы человеческие идут вразрез с законами естественными — общество, как минимум, чувствует явный дискомфорт; как максимум — дело может закончиться катастрофой (революцией, или гибелью государства как такового).

Когда где-то происходит какой-то катаклизм, когда гибнет какая-то империя — это означает, что пришли в противоречие законы человеческие, с законами естественными.

Римская империя погибла не потому, что её сокрушили варвары (как принято считать), а потому что к моменту гибели переродилось само общество римское, сами римляне как таковые. Варвары взяли Рим без боя. И не были они такими уж сильными. Прошло совсем немного времени, и Византийская империя (тоже ведь — осколок Римской империи), при императоре Юстиниане, легко разгромила всех этих варваров, полностью изгнала остготов из Италии, завоевала Рим, вандалам устроила карательный геноцид, завоевала Северную Африку, нанесла жестокое поражение вестготам и захватила большую часть Испании. Более того, и сам Рим, в период своего роста — не раз подвергался жесточайшим ударам, терпел поражения, даже стоял на грани гибели. Но римляне каждый раз мобилизовывали силы — и громили своих врагов. А потом вдруг — всё, как отрезало. Выросли новые поколения римлян, которые вовсе не стремились быть «имперцами».

Почему без единого выстрела развалился Советский Союз — который отнюдь не был слабым в военном отношении государством? Тот самый Советский Союз, который в своё время с триумфом выдержал удар Европы, объединённой под властью Гитлера. Потому что к моменту развала (1991 год) переродилось само советское общество. Сами жители СССР стали другими. Изменились их взгляды на жизнь, на прошлое, настоящее и будущее. Изменились стремления, желания, отношение к тем или иным политикам, к тем или иным событиям, или учениям. Люди изменились — а верхушка правительственная этого не поняла, не приняла, не усмотрела, не успела измениться соответственно. В результате — имеем то, что есть.

Никто не разгромил Британскую империю. Как раз наоборот — Британская империя вышла победительницей из Второй Мировой войны, участвовала в разделе Германии и Австрии на зоны оккупации, её судьи принимали участие в заседаниях Нюрнбергского трибунала. И буквально сразу же после этого начался распад победоносной (как казалось) империи. Распад — практически бескровный. Англичане порой спешили уйти даже из тех стран, из которых их никто и не думал гнать.

А разве кто-нибудь нанёс поражение маоцзэдуновскому Китаю? Разве кто-то разгромил китайских коммунистов? Да ничуть не бывало! Так почему же Китай так стремительно, потрясающе переродился — буквально при жизни одного поколения? Потому что переродились сами китайцы. И китайское руководство это вовремя поняло, уловило суть процессов, происходящих в глубине китайского общества, сумело взять под контроль и даже возглавить, аккуратно направляя в нужное русло эти самые процессы. Примерно то же самое произошло в России во времена Петра I, который правильно понял настроения и чаяния нового поколения русских людей, и провёл именно те реформы, которые были нужны, которых ожидало общество.

Так что же представляет собой общество? Почему оно имеет «привычку» регулярно перерождаться?

1) Семья,
2) Коллектив,
3) Нация.

1) Наверное многим приходилось слышать о том, что семья — это «первичная ячейка общества». Но этому выражению обычно не придают особого значения, в него попросту не вдумываются. Между тем — это очень верно и очень важно. Семьи — это те кирпичики, из которых складывается всё здание государства. Какие семьи — такое государство. Из гнилых кирпичей крепкого здания не построишь. И французское королевство (накануне их «Великой» революции), и Римская империя (накануне её падения), и древняя Греция (накануне своего бесславного заката и исчезновения), прошли через моральное разложение своих граждан, через развал «института семьи», через торжественный расцвет всевозможных извращений — когда проституция и гомосексуализм становились нормой, а нормальное поведение, — аномалией. Государство может чувствовать себя сколь угодно сильным, может иметь на вооружении сколько угодно ракет с ядерными боеголовками, может пользоваться в мире каким угодно авторитетом; но если «на семейном уровне», в кругу своих, граждане этого государства смеются над своей страной, не уважают её и с презрением критикуют своё руководство — значит жить этому государство (или — этому руководству) осталось недолго. Правительство, которое упустило контроль над умами граждан и утратило авторитет на самом «низовом», «семейном» уровне — практически обречено. И никакие ракеты, никакое количество танков — его не спасут. Для государства жизненно важно знать, чего хочет каждая семья (в целом) — и ориентироваться на желания семей, а не на свои мечтания. Неплохо если и каждая семья, в целом, понимает, принимает и одобряет политику государственного руководства.

2) Коллектив — это тоже ячейка общества. К коллективу вполне можно отнести не только рабочий коллектив как таковой, но и воинский коллектив, и коллектив церковный (общину верующих). Это тоже ведь — нечто вроде большой семьи. И для благополучия государства очень важно, чтобы в каждом коллективе поддерживалась здоровая обстановка и здоровые настроения. Если, например, какой-то милицейский коллектив насквозь прогнил, занимаясь поборами, крышеванием, пытками подозреваемых, или пьянством; если коллектив медиков пронизан духом беззакония и привык заниматься поборами с пациентов; если коллектив строителей привык работать кое-как, по принципу: «день прошёл — и ладно», — то уже по поведению таких вот коллективов (по сути — больших семей) можно делать кой-какие выводы о том, что не всё ладно в датском королевстве.

3) Нация — есть общность людей, спаянных узами кровного родства (пусть даже отдалённого) и единой, более-менее стройной идеологией (либо религией. Или идеологией и религией одновременно). Иногда думают, что наличие идеологии свойственно только тоталитарным государствам, вроде СССР, гитлеровской Германии, или Италии эпохи Муссолини. Думать так — наивно. Одно из самых идеологизированных государств нашего времени — это Соединённые Штаты Америки. Идея всемирного мессианства, особой богоизбранности Америки, ощущение того что Соединённым Штатом дано право решать, кто хороший а кто плохой в этом мире — «программирует» современных американцев похлеще, чем коммунистическая идеология, — китайцев, в сегодняшнем Китае. И к религии свысока, с пренебрежением относиться не нужно. Достаточно вспомнить как на территории бывшей Югославии с ожесточением резали друг друга дети одного народа, говорящие на одном языке и выглядящие одинаково — но разделённые разными религиями. Это Православные сербы, католики-хорваты и мусульмане-боснийцы. Можно вспомнить и Швейцарию, на территории которой живут представители четырёх разных народов — немцы (иначе называемые германо-швейцарцы), французы (по-иному франко-швейцарцы), итальянцы (итало-швейцарцы) и ретороманцы. Все эти народы объединены (и крепко объединены!) единой религией (кальвинизм) которая, объединяя их друг с другом, в то же время отделает их же от соплеменников-иноверцев, живущих в соседних Германии, Франции и Италии (католики и лютеране). Так что идеологические (религиозные) узы, объединяют (или разъединяют) людей зачастую сильнее кровного родства (или неродства).

Каждый (или почти каждый) человек воспитывается в семье, проходит закалку в коллективе и, в конечном счёте, вкупе с такими же как он гражданами, воспитанными в семьях и прошедшими закалку в коллективах, образует единую «мозаику» нации, единое «общегосударственное» общество. От того, какое именно воспитание получили в семьях, и чего именно нахлебались в коллективах люди — зависит дальнейшая судьба всего государства.

Судя по акциям протеста (довольно масштабным по российским меркам), которые имели место в России, в период Президентских выборов — у нас в государстве постепенно входит в силу новое поколение, поколение людей, которые с детства на «ты» с интернетом, которые не любят и не гордятся, когда их считают винтиками государственной машины, и которые не склонны, показывая указательным пальцем вверх, многозначительно говорить: «Там поумнее нас с тобой люди сидят».

На наших глазах происходит смена поколений. Общество меняется (перерождается) — довольно быстро и заметно. Людям, занимающим высшие государственные посты — следовало бы это учитывать. Не нужно никого ругать, или на кого-то сетовать. Необходимо внимательнейшим образом
присматриваться к происходящим процессам и стараться «держать паруса по ветру», не становясь на пути у потока. Впрочем, это уже — тема для отдельного разговора.

Источник

Правовой фундамент государства

На начальных этапах своей истории государства воплощали по­литический порядок, поддерживаемый на основе сложившихся в обществе традиционных норм и верований, слабо институциализированной и практически не ограниченной власти единоличных пра­вителей; порядок, отрицающий равенство прав и возможностей проживающих на его территории людей. Постепенно отношения властвующих и подвластных в государстве обрели более упорядоченный характер, выработав и юридически закрепив особые полномочия и прерогативы каждого из этих субъектов в управлении обществом. Основным ценностно-нормативным инструментом, закрепившим правовой по­рядок отношений государства и общества, а следовательно, и очер­тившим их взаимные обязательства, задавшим всеобщие принципы организации публичной жизни, особенности устройства государства, сталаконституция.

Термин «конституция», по определению В.П. Пугачева, в науке употребляется в двух значениях [78 -253]. Пер­вое из них, обозначаемое термином «реальная конститу­ция», восходит к Аристотелю, который в знаменитой «По­литике» трактовал конституцию как «определенный порядок для жителей одного государства». Иными словами, реальная консти­туция — это государственный строй, устойчивая модель государ­ственной деятельности, определяемая тем или иным ценностно-нормативным кодексом. Этот кодекс не обязательно носит форму свода законов, присущего современным государствам. Он мо­жет иметь характер религиозно-политических заповедей или неписаных вековых традиций, которым подчиняются теку­щие законы государства. Понимаемый в этом значении кон­ституционализм уходит корнями в далекое прошлое и не свя­зывается с появлением либеральных конституций в эпо­ху Просвещения.

Во втором, наиболее распространенном значении термин «конституция» — это свод законов, юридический, или норма­тивный, акт. Она представляет собой систему зафиксированных в специальном документе (или нескольких документах) относи­тельно стабильных правил (законов), которые определяют ос­нования, цели и устройство государства, принципы его орга­низации и функционирования, способы политического волеобразования и принятия решений, а также положение лич­ности в государстве.

Конституция выступает матрицей социального согласия, заключаемого между гражданами и государством и рег­ламентирующего его деятельность. Она придает государству со­временного, конституционного типа необходимую легитимность. Обычно принимаемая при согласии подавляющего (квалифици­рованного) большинства населения, она фиксирует тот минимум общественного согласия, без которого невозможна свободная совместная жизнь людей в едином государстве и который обязу­ются уважать все граждане.

Конституция, как правило, состоит из двух час­тей. В первой определяются нормы взаимоотношений граждан и государства, права личности, утверждается правовое равенство всех граждан. Во второй части описываются характер государства (республика, монархия, федерация и т.п.), статус различных влас­тей, правила взаимоотношения парламента, президента, прави­тельства и суда, а также структура и порядок функционирования органов управления.

Первые правовые документы, имевшие характер конституционных актов, наложившие огра­ничения на деятельность монархов и возвестивших формирование нового политического правопорядка, появились в Англии в XIII веке. Первые конституции (в современном понимании этого термина) были приняты в 1789 г. в США (в 1791 г. «Билль о правах») и в 1791 г. во Франции (в 1789 г. «Декларация прав человека и гражданина» и в 1791 г. конституция). В современном мире лишь несколько государств (Великобрита­ния, Израиль, Саудовская Аравия, Бутан и Оман) не имеют кон­ституционных сводов законов.

Конституция, понимаемая как известный свод юридических ак­тов, законов и постановлений, в совокупности определяющих осно­вания государственного устройства, а также цели и основные спосо­бы формирования государственной власти, одновременно возвести­ла о новом положении личности в государстве. Конституция зафиксировала тот минимально достаточный уровень общественного консенсуса, на основе которого стала возмож­ной совместная жизнь граждан, налаживание корректных отношений государства и общества.

Начавшая формироваться в эпоху Просвещения, система консти­туционализма решила важнейшую историческую задачу. Во-первых, она придала должную юридическую форму деятельности государства, распределив полномочия и функции его различных ветвей и органов и сделав закон важнейшим ориентиром деятельности властей. Тем самым были заложены основы того поли­тического порядка, при котором групповые предпочтения и приви­легии в деятельности государственных властей уступали место общесоциальным целям и ценностям. Более того, ориентация на законо­дательно установленные нормы и правила устраняла важнейшие предпосылки для произвола и субъективизма в принятии государ­ственных решений, накладывала на действия профессиональных по­литиков и государственных служащих (бюрократию) суще­ственные функциональные ограничения.

Во-вторых, огромную роль в развитии государства сыграла и ори­ентация конституций на ту систему ценностей, которая отобразила новое положение личности в государстве. Иначе говоря, источником права, воплощенного в этих конституциях, явилась личность, чьи права и свободы объявлялись высшим критерием деятельности всего государства. Государство не только объявлялось зависимым от инди­вида политическим институтом, но и должно было ограждать его личную жизнь от неоправданного вмешательства власти, гарантиро­вать ему основополагающие права и свободы, всемерно поддержи­вать его стремление к свободной и творческой жизнедеятельности. Никакие законы не могли нарушить этой подчиненности государства интересам личности, оправдать нарушение властями ее основопола­гающих прав. Таким образом, государство из могущественного центра принуждения и насилия над человеком превращалось в самого надежного защитника прав и интересов последнего. Так, возникшие в древности великие гуманистические идеи о приоритете закона в дея­тельности государства, о наличии естественных прав человека, предполагавшие соответствующее политическое обеспечение, определен­ное строение власти, делающее ее относительно безопасной для ин­дивида, благодаря влиянию закона стали плотью государственной политики.

Наличие демократической конституции — показатель подлин­ной конституционности государства лишь в том случае, если она реально воплощена в государственной организации и неукос­нительно исполняется органами власти, учреждениями и граж­данами. Завершенность процесса формирования конституци­онного государства, закрепление принципа ограничения его компетенций с помощью специальных институтов и законов, исходящих от народа, характеризует понятие «правовое госу­дарство».

Источник