Древние деревянные укрепления стены
Самыми распространенными на Руси укреплениями с глубокой древности и вплоть до начала XIX века были деревянные и дерево-земляные. 
Древнейший и наиболее конструктивно простой тип крепостной стены – это «тын» из врытых вертикально в землю в один ряд заостренных бревен – «тынин» или «остряков», для прочности соединенных изнутри продольными перекладинами. Крепости, имевшие стены подобной конструкции, называли на Руси «острогами».
Острог возводился на естественном холме или на земляном валу. С внутренней стороны тына устраивалась высокая насыпь, которая плотно трамбовалась, и на нее ставились опорные деревянные рамы – «козлы». По ним шли сбитые из досок боевые площадки-ходы для воинов – «полати». Рамы скреплялись с частоколом через перекладины железными гвоздями и скобами, либо врубались в него через выпуски бревен, что придавало всей конструкции тына достаточную поперечную и продольную устойчивость. Снаружи основание стены укреплялось короткими столбами-упорами (они назывались – «укрепы» или «иглы»), которые забивались (или вкапывались) в землю и образовывали своего рода подпорную стенку.
Острог как оборонительное сооружение сохранял свое военное значение вплоть до начала XIX века (на южных границах и в Сибири). Основным его достоинством было то, что он мог быть построен достаточно быстро, и для этого не требовалось огромного количества рабочих рук. Такая задача была вполне по силам населению небольшого городка или гарнизону пограничной крепости.
Однако, такие стены спасали лишь от внезапных вражеских налетов, но устоять под ударами ядер и стенобитных орудий они не могли. Поэтому крупные средневековые города Руси, как правило, имели двух – трехрядные дерево-земляные стены срубной конструкции, стоящие на земляных валах – «осыпях».
При строительстве, в основание стен закладывали широкие дубовые срубы – «ряжи», которые заполняли изнутри глиной, тяжелыми камнями и грунтом. Вся эта конструкция засыпалась огромными массами земли, образуя крепостной вал большой крутизны (с наружной стороны порядка 45 градусов). В среднем, высота таких валов составляла 6 – 8 метров, но могла достигать 10 и даже 12 метров. Самые мощные крепостные валы были возведены в Киеве в XI веке при Ярославе Мудром. Местами, они достигали 16 метров в высоту.
При устройстве самих стен применялись различные конструктивные решения, однако все они состояли из бревенчатых рубленых клетей, полностью или частично заполненных землей и мелким камнем – «хрящем».
Стены первого, наиболее древнего типа, собирались из отдельных срубов, поставленных вплотную друг к другу и забитых землей до самого верха. Такие срубы назывались «городнями», а вся стена в целом – «городней».
Другой тип стен составлялся также из отдельных, заполненных землей, срубов – «быков», но стояли они не вплотную, а с промежутками в 2-3 метра. Каждый такой промежуток был закрыт снаружи бревенчатой стенкой, в которой прорезалась бойница «нижнего боя», и был предназначен для установки «затинной» пищали или пушки. 
Пожалуй, наиболее совершенной в конструктивном отношении была стена из двух или трех сплошных параллельных друг другу бревенчатых стенок (бревна по длине сращивались встык), с поперечными перерубами, делившими их на отдельные клети – «тарасы». Землей могли заполняться все «тарасы», либо через одну. При трехрядной стене засыпался только наружный простенок, а во внутреннем устраивались помещения различного назначения.
По верху крепостной стены устраивались «заборола» — боевые площадки, защищенные снаружи бревенчатым бруствером, а сверху накрытые двускатной тесовой крышей. Пространство внутри «заборол» называлось «затин». Отсюда пошло название крепостных самострелов и пищалей – «затинные», а стрелков, обороняющих стены, именовали «затинщиками». Бруствер «заборол», как правило, был несколько вынесен вперед на выпусках бревен таким образом, что в нижней его части получалась сплошная щель, шириной 15-25 сантиметров, предназначенная для стрельбы по противнику, находящемуся у самого основания стены, а также для литья кипятка и смолы. Этот уступ стены назывался «облам». Иногда «обламом» называли всю верхнюю часть стены.
Укрепления включали также мощные очаги обороны — бревенчатые башни, которые именовались «вежи», «стрельницы», «костры», «столпы». Они представляли собой высокие срубы – «четверик», «шестерик» или «восьмерик» – четырех, шести или восьмигранные в плане, имевшие по высоте несколько ярусов с бойницами. Сверху эти сооружения накрывали «шатрами», а на верхушках «шатров» часто располагали сторожевые вышки – «караульни».
Как правило, боевые башни, как и стены, имели в верхней части «облам», идущий вокруг по всему периметру, либо «развал» – строительный прием, при котором бревенчатые стены как бы плавно заваливаются наружу, нависая над землей. В этих нависающих участках стен «просекались» бойницы для навесного боя, которые назывались «варницы» или «колодцы».
Башни по устройству и назначению были «стрельные»- боевые, «подзорные» — наблюдательные, «проездные» или «воротные», «глухие» – не имеющие входов с уровня земли, «наугольные» — угловые. Самыми высокими и мощными, как правило, были «воротные» или «проездные» башни. Они часто строились шести или восьмиугольными в плане, имели много бойниц для стрельбы и помещения для стражи. Ворота охраняла особая стража – «воротники».
Башни ставились одна от другой на расстоянии выстрела из лука (пищали) и были, как правило, выдвинуты вперед с таким расчетом, чтобы каждый участок стены между двумя башнями – «прясло» — простреливался вдоль с двух сторон.
Амбразуры для стрельбы – «бойницы», «стрельницы», в зависимости от уровня их расположения назывались «верхним», «средним» или «нижним боем», и при необходимости могли закрываться изнутри дощатыми заслонками – «заволоками».
Для защиты от огня, деревянные укрепления могли обмазываться снаружи глиной или известью.
Из деревянных крепостных строений до наших дней уцелело очень немногое, но по сохранившимся до наших дней подробным «описям» и «росписным спискам» — казенным бумагам XVI – XVIII веков, мы можем судить о размерах стен и башен деревянных русских крепостей.
При этом несколько слов следует сказать о старинных мерах длины и их соответствии современной метрической системе. В старинных документах размеры крепостных сооружений как правило приводятся в «больших» (косых) саженях. Как известно древние зодчие различали две косых сажени: «казенную» – 2,16 м и «великую» -2,49 м. Обе эти величины являются производными от длины локтя (4 локтя = 1 прямая сажень, а косая сажень – длина диагонали квадрата со стороной, равной 1 прямой сажени), только в первом случае локоть меряется при руке сжатой в кулак – 38 см, а во втором случае – до кончиков пальцев – 44 см.
При выполнении обмеров крепостей эталоном длины служило скорее всего тело самого дьяка, составлявшего «опись». Мерой высоты – расстояние от ступней до кончиков пальцев вытянутой вверх руки (это собственно и есть косая сажень в простом понимании), что составляет у человека среднего роста порядка 2,25 метра. Длина и ширина в плане мерялись шагами, и если взять среднюю ширину шага 0,75 метра, то три шага составляют все те же 2,25 метра. Таким образом, мы не сильно ошибемся приняв в расчетах длину сажени 2,25 м.
Высота тыновых стен острогов обычно составляла 1,5 – 2 сажени (от 3,4 до 4,5 метров).
Высота рубленых дерево-земляных стен вместе с «обламом» составляла в среднем 2,5 – 3 сажени (от 5,6 до 6,8 метров), при средней толщине 1,5 – 2 сажени.
Высота рядовых четырехугольных башен с шатрами и сторожевыми вышками составляла в среднем около 15 метров, а сторона основания 5-6 метров. Однако «проездные» шести-восми угольные башни могли достигать в высоту 30 и более метров. Например, восьмигранная в плане башня Тобольского кремля, согласно обмерам 1678 года, возвышалась над землей почти на 50 метров!
Источник
СЛАВЯНЕ
Укрепления
Когда раннеславянское племя возводило себе убежище – «град» на случай нападения врагов, оно рассчитывало только на собственные силы – и во время обороны, и во время строительства. Древнейшие укрепления восточных славян, известные археологам, невелики по размерам и всегда удачно используют выгодные особенности рельефа. Укрепления воздвигали на крутых, высоких холмах, на обрывистых мысах (очень часто – при слиянии рек), на островах посреди топких болот. Конструкции их незамысловаты. Делалась земляная насыпь – вал, а перед валом, там, откуда брали землю, получался ров. Если крепость устраивалась на холме, его склоны дополнительно обрабатывались – срезались («эскарпировались») для увеличения крутизны. Собственно вал часто покрывали дёрном, чтобы не расползался. Иногда с той же целью вал покрывали глиной и обжигали, разводя костры. А в зимнюю пору его поливали водой.
1. Вал и стена Белгорода. X век. По реконструкции М.В. Городцова и Б.А. Рыбакова.
2. Деревянное укрепление из частокола (столпие, тын). IX–X века.
3. Оборонительная стена города. XII век. По реконструкции П.А. Раппопорта
На верху вала возводилось несложное деревянное укрепление – частокол («столпие», «тын»). Из земли вертикально вверх на 3–4 м торчали плотно соединённые («спряженные») брёвна, заострённые по концам. Брёвна разной высоты образовывали своеобразные амбразуры. В других случаях ставили защитные стены так называемой столбовой конструкции: в землю вкапывались мощные стояки с пазами, вырезанными по бокам, и в эти пазы вставлялись концами поперечные брёвна. По мнению специалистов, в верхних брёвнах устраивались уже настоящие амбразуры наподобие волоковых окошек-«просветцев».
Аркона – город-храм на острове Рюген.
IX–X века
В мирное время постоянных жителей в таких крепостцах могло и не быть.
Небольшие размеры укреплений, невысокая численность воюющих сторон («восстал род на род…») и хорошая привязка к местности нередко позволяли лишь частично обносить валом и тыном периметр крепости: их возводили только с той стороны, откуда мог подобраться враг. Обрыв или непроходимую топь защищать было излишне. Между прочим, точно так же – полукругом у высоких речных или морских обрывов – строили свои крепости-«оппиды» древние кельты. И так же была выстроена Аркона – город-храм западных славян на острове Рюген. Этот город не боялся нападения с моря: кто же полезет навстречу копьям и стрелам по семидесятиметровой отвесной скале?
Устройство вала Белгорода.
По реконструкции В.В. Хвойко
В Х—ХI веках небольшие укрепления, способные, в случае чего, принять и укрыть население нескольких ближайших деревень, начали приходить в запустение. На смену им появились более мощные, надёжные твердыни: настоящие города, воинские крепости, замки, массовое строительство которых учёные относят как раз к тому времени.
В крепких княжествах, возглавляемых толковыми правителями, строительство укреплений приобретало подчас без преувеличения всенародный характер. В частности, именно так обстояло дело в Киеве при князе Владимире Святославиче. В книгах историков есть описания целой системы крепостей, прикрывавших подступы к Киеву и Чернигову с юга и юго-востока, откуда обычно и нападали кочевники. Эти крепости запирали все наезженные дороги и удобные броды через реки. Некоторые твердыни были видны одна из другой, и между ними имелась налаженная система оповещения: при появлении неприятеля на высокой площадке разжигали яркий, дымный костёр.
1. Столбовая конструкция стен оборонительных сооружений. X–XII века.
2. Стена из срубов оборонительного сооружения. XI–XIII века
Такие крепости были уже не чета тем, что строили для себя отдельные племена. Их по-прежнему умело привязывали к особенностям рельефа местности, выгодным для обороны. Однако теперь защитные стены целиком охватывали укрепление, а не только те его стороны, где естественные препятствия казались недостаточными. Кроме того, в сторожевых крепостях появилось постоянное население – воинские гарнизоны, снабжавшиеся всем необходимым в «централизованном» порядке из городов, подступы к которым они охраняли. При этом крепости исполняли и своё исконное предназначение – служили убежищем окрестному населению. Так выработался новый тип русской крепости, состоявшей из двух частей: детинца, где постоянно находились воины, и обширного укрепления вокруг. В нём в случае войны укрывалось мирное население и размещался большой воинский резерв.
Деревянная городская стена и ворота с башней.
XII–XIII века. По реконструкции П.А. Раппопорта
Валы крепостей, сооружённых в конце Х века, строились по-прежнему из земли, но конструкция совершенствовалась: перво-наперво возводилось множество срубов впритык один к другому, затем их заваливали землёй и камнями изнутри и снаружи. Некоторые из этих срубов (их, как и опоры крупных мостов, именовали «городнями») оставались пустыми и использовались под жильё. С внешней же стороны перед срубами укладывали ещё несколько слоёв кирпича – его тогда только начинали применять в строительном деле.
Верхние части срубов выступали над гребнями земляных валов, образуя деревянную стену, разделённую внутри на два-три этажа. Наверху устраивались бойницы, венчала же стену двускатная крыша, предохранявшая воинов и от непогоды, и от шальных стрел. В местах поворота стены и там, где делались ворота, возводили деревянные башни – «вежи». Они выступали за внешнюю линию стены, давая возможность флангового обстрела нападающих. Участок стены между башнями назывался «прясло». Это слово родственно глаголам «прясть» и «сопрягать».
Верхняя, деревянная часть стены с защищённой площадкой для воинов именовалась «заборолом» или «забралом». Иногда этим словом обозначали и всё укрепление вообще. В современных языках зарубежных славян и в древнерусском языке «забрало» и родственные ему слова имеют значение «укрепление», «перила», «лёгкая крыша над гумном» и даже… «стог сена» – в особенности прикрытый крышей на столбиках. Смысл «подвижная деталь шлема, прикрывающая лицо» слово «забрало» приобрело сравнительно поздно.
1. Сплетенный двойной частокол по переднему краю вала. X век.
2. Бревенчатая кладка стен между рвом и основанием вала. Передний край вала укреплен частоколом, наклоненным наружу. XII век
При строительстве укреплений старались использовать прочное, долговечное дерево, мало подверженное гниению, – дуб. Очевидно, строительство столь сложных и ответственных сооружений требовало специальных познаний. И действительно, в древнерусских документах упоминаются особые мастера – «городники» или «огородники» (это последнее слово имеет теперь совсем иной смысл). Мастерам полагалась отдельная плата и за закладку каждой городни, и за её успешное возведение.
В ХII веке вереницы отдельных срубов, устанавливаемых в основания стен, сменяются сплошными, прочно связанными деревянными конструкциями. А вот валы Минска, Москвы и некоторых других городов устроены совершенно иначе. Поперёк будущей стены укладывали деревянные лаги. На них (уже вдоль стены) накатывались брёвна. Потом опять укладывались поперечные лаги, и так далее. Всё свободное пространство заполнялось землёй.
Крепость с мостами через ров.
IX век
Одновременно с отсыпкой вала перед крепостью выкапывали ров. Между ним и основанием вала устраивали бревенчатую кладку, которая не давала насыпи расползаться, а рву – заплывать. Иногда передний край вала усиливали частоколом, наклонённым наружу, в сторону неприятеля. На внешнем берегу рва устанавливали «надолбы» – короткие обрубки дерева, вкопанные вертикально на близком расстоянии один от другого. Надолбы замедляли продвижение врага, между тем как защитники крепости вовсю обстреливали его из луков.
1. Въездные ворота в город. XI век.
2. Чарторыйск. XIII век. По реконструкции П.А. Раппопорта
В общей сложности перед наступающим неприятелем оказывалось препятствие высотой не менее 10 м, откуда к тому же непрерывно сыпались стрелы и камни, лились кипяток и смола…
Мосты через ров бывали, как правило, постоянными и узкими, чтобы враг не мог сразу подвести к воротам крупный отряд. «Возводные» мосты и «жеравцы» – механизмы для их подъёма, – в отличие от западноевропейской инженерной техники, были редкостью.
1. Въездные ворота с башней над ними. XII век. Реконструкция.
2. «Золотые ворота» в Киеве. XI век. Реконструкция
Большинство русских крепостей той эпохи имело только один въезд. Это и понятно, ведь ворота представляют собой уязвимое место всякого укрепления, здесь враг в первую очередь и стремится прорваться. Поэтому над воротами сооружалась специальная башня, а иногда – две по сторонам, как в Минске. Проездная башня хорошо защищала ворота, давая возможность осаждённым обстреливать штурмующих сверху и с боков. Не забывали, конечно, и о магической защите. О значении границ, особенно тех, что отделяют какое-то замкнутое пространство, делят мир на «внутреннее» и «внешнее», «своё» и «чужое», подробно рассказано в главе «Домовой». Древние люди старались всячески обезопасить порог своего жилища, через который, в общем, редко входил кто-либо незнакомый. Что же говорить о «пороге» крепости, выстроенной «своими» против «чужих», «против врагов»! Не приходится сомневаться, что в языческие времена ворота племенных «градов» были снабжены священными изображениями и тотемными знаками. Они не только рассказывали всем, какому «роду-племени» принадлежала крепость, но и выполняли роль оберега. Учёным удалось восстановить внешний вид некоторых крепостей западных славян, долго сохранявших языческую веру. Художник не случайно расположил над воротами оленьи рога. Может быть, оленя принесли в жертву при закладке твердыни. А может быть, рога были просто оберегом. В христианскую эпоху над воротами – тоже в охранительных целях – располагали иконы, устраивали специальные надвратные церкви. Эти последние использовались и в богослужебных целях, и для обороны.
К магической функции ворот относятся и известные из истории случаи, когда их створки обивали доспехами, снятыми с побеждённых противников. Латы ведь были не просто железом. Такое использование их победителями говорило ещё и о духовном торжестве над врагом. Волшебная сила доспехов ставилась на службу крепости, которую их прежние хозяева так и не смогли взять…
Иногда ворота вели сквозь стену прямо внутрь крепости. В некоторых случаях разомкнутые концы стены заходили один за другой: проломив ворота, враги оказывались в коридоре меж двух стен и, как правило, подвергались безжалостному расстрелу. Бывало даже, узнав, что ворота ведут в подобный «коридор смерти», нападающие оставляли их в покое, предпочитая лезть через стену где-нибудь в другом месте.
Оборона Козельска с 1237 году.
С миниатюры конца XVI века.
На переднем плане хорошо видны стенобитные орудия
Деревянные крепости Древней Руси исправно несли службу, пока под их стенами не появились монголо-татарские завоеватели, применившие техническую новинку – стенобитные орудия, предназначенные для метания тяжёлых камней с помощью длинного рычага. По мнению учёных, до той поры стенобитные машины на Руси не были известны. Наши предки назвали эти механизмы словом «порок», что значило «вред», «повреждение», «изъян»; название говорило само за себя… Сравним прилагательное «порокий» – «жёсткий», «тягостный». Было и наречие «пороко» – «трудно», «сурово»… Героизм русских воинов и простых жителей, защищавших родные города, общеизвестен. Даже машины-«пороки» не приносили захватчикам лёгких побед. Не случайны летописные рассказы о том, как, взяв наконец город, пришельцы заставляли уцелевших жителей сжигать деревянные части стен и растаскивать земляные валы. Страшный опыт, однако, скоро пошёл впрок. Минуло время, и на стенах русских крепостей тоже появились метательные машины. А ещё через некоторое время по всей Руси начали расти каменные города.
Источник